История одной семьи

(Тетюши, 24 ноября, "Тетюшские зори", Елена Викторова, фото из семейного архива Лашмановых). 

«Мой дед Фома Лашманов ­родился в 1896 году в Большом Шемякине. Работал бригадиром в колхозе «Большевик», был мобилизован на фронт в декабре 1941 года. На тот момент его жена ждала девятого ребенка. Старший сын Семен в это время проходил срочную службу в рядах Красной Армии», – делится ­Галина ­Солдаткина.

Через две недели после мобилизации семья получила извещение о том, что глава семьи пропал без вести в районе­ ­Сталинграда. 

«Вместе с дедушкой воевал односельчанин ­Александр Малышкин. После войны он навестил бабушку и рассказал, что был свидетелем того, как Фома ­Игнатьевич в лесочке писал на коленках письмо ­домой химическим карандашом. Неожиданно налетели фашистские самолеты и стали бомбить. ­Когда все стихло, на месте, где сидел дед, осталась глубокая воронка. Своего последнего ребенка дедушка так и не увидел. До сих пор нам о нем больше ничего не известно», – ­говорит Галина Васильевна.

Старший сын Лашмановых  Семен был приз­ван в Красную Армию на срочную службу в 1938 году. Служил на Украине, на границе с Польшей, на рассвете 22 июня 1941 года их бомбили немецкие самолеты. У бойцов не было даже соответствующего оружия. «Так для дяди ­Семена началась война. Многих тогда спас густой туман, бойцы сумели сориентироваться и добраться до своих командиров. Потом до осени оборонялись, но приходилось отступать. Не было боеприпасов, еды, одежды, обуви. Однажды дядю Семена во время бомбежки завалило землей, но товарищи его ­откопали, – рассказывает Галина Васильевна. – К осени 1941 года солдаты оказались около города Бровары, недалеко от Киева. От наседавших немцев бойцы спрятались в сарае, набитом сеном. В это время другие солдаты, тоже отступавшие, чтобы спрятать машину, с ходу въехали в сарай. Машина передними колесами остановилась на  груди дяди. Его довезли до санитарного поезда, ­после многих пересадок  он оказался в ­госпитале в Казани, где его долго лечили и, не надеясь что ­выживет, отправили домой».
На пароходе Семен Фомич доплыл до Тетюш, где на пристани его встречали младшие братья Василий и Петр. Через полтора года он встал на ноги, работал библиотекарем в ­избе-читальне и секретарем Большешемякинского сельского совета. 

Трагичной была судьба следующего сына – ­Германа Лашманова. 
В первый же месяц войны он, в числе четырех выпускников Большешемякинской школы, был мобилизован на фронт. Как грамотного, имеющего полное среднее образование, его направили на краткосрочные офицерские курсы в Горький. Потом  сражался за Москву, где был тяжело ранен в ногу. После лечения в военном ­госпитале защищал Сталинград в районе города Калач. ­Однажды Герман написал домой, что встретился и подружился с чувашским поэтом Петром Хузангаем. Это было его последнее письмо, после которого родные получили ­извещение о том, что лейтенант ­Лашманов Герман Фомич пропал без ­вести.
«В 1965 году в село приехали артисты из Чебоксар. Вместе с ними и Петр Хузангай. Только тогда родные узнали, где и как умер дядя Герман. Поэт рассказал о том, как они познакомились, как жили и воевали, как погиб дядя и где похоронен. В память о друге поэт написал поэму «Саркел». После встречи с Петром ­Хузангаем родные написали в Волгоградскую область. А в 1967 году пришла весть, что Герман Лашманов погиб 10 января 1943 года и похоронен в братской могиле на хуторе Вертячий Городищенского района Волгоградской области», – ­рассказывает ­Галина ­Васильевна.

Четвертым по счету из родительского дома в 1943 году ушел на войну Василий Лашманов. Было ему тогда неполных 17 лет. Дома оставались мама с шестью маленькими детьми. День Победы он встретил в городе Черняховск на берегу реки ­Преголя. Вернулся с войны, работал шофером в колхозе и завклубом. Вместе с ­супругой ­вырастили дочь и сына.