Новое слово в российской романистике

(Тетюши, 26 сентября, «Тетюшские зори», Юлия КАЛИНИНА). Произведение издавалось трижды, в том числе и на чувашском ­языке. «Вечная Волга» состоит из трех ­томов. 

«Я благодарен, много радостей подарил мне Господь за мою жизнь, но выход своей книги невозможно сравнить ни с чем. Были, конечно, книги и раньше – «Трасса», ­«Рабочие династии», «Нижнекамский ­репортаж», «Колесо жизни», «Купец с КАМАЗа», «Над шишкинским бором рассвет», «Купцы новой России» и другие, но разве сравнишь их с романом-трилогией. Сбылась давняя мечта, зарожденная еще в детстве, – это ли не высочайшее счастье в жизни. Гордость за совершенное», – делится автор.
«Вечная Волга» – новое слово в российской романистике. Это масштабное произведение,  представляющее широкое полотно самых трагических этапов жизни нашей страны в сложнейшем ХХ веке. Повествование эпопеи охватывает целый век – с 1908 по 2008 годы. Это первый крупномасштабный эпос в современной чувашской культуре, изданный на русском языке в Татарстане о Татарстане. По словам Николая Сорокина, не менее 90 процентов трилогии основано на документах и свидетельских показаниях.

Два года назад состоялась презентация романа в родном селе автора – Большом Шемякине. «В сельском Доме культуры присутствовали также делегации из соседних деревень. Я раздавал книги, просил прощения, если кого обидел в романе. Собравшиеся писали два заявления. Одно – выдвинуть роман на Государственную премию имени Габдуллы Тукая. В случае выигрыша решили направить его на реконструкцию церкви, которую временно наладили в бывшем правлении колхоза. Второе предложение – в исполком района – одну из улиц Тетюш назвать «Вечная Волга». Правда, Гос­премию получить не удалось. Мне дали премию республиканского конкурса «Хрустальное перо» «За верность профессии» – телевизор. Это уже вторая премия, первая – «Имя в журналистике» – была вручена в 2013 году. И за это спасибо. Ведь я трудился не за премию, а за осуществление мечты жизни. Пишу пьесу по роману. Планируется перевод произведения на татарский язык.

Жизнь продолжается», – говорит Николай Сорокин.