Сказ о Большой Чулишке, Захватовке и бабке Матрене

(Тетюши, 25 марта, "Тетюшские зори"). 

От автора:
– В сентябре 2016 года на страницах газеты «Авангард» был опубликован первый материал «Есть люди в маленьких селениях» из рубрики «Провинция в лицах», в котором я рассказала о жителях Салмановки и Старой Кульметьевки. Я встречалась с жителями маленьких сел и деревень и делилась с вами, дорогие читатели, подробностями этих встреч, рассказами сельчан об истории населенных пунк­тов, в некоторых из которых проживало не более двух человек. 
Могу сказать, что многим из вас полюбилась «Провинция в лицах», ведь даже сейчас, спустя более пяти лет, поступают отклики на публикации и просьбы вернуть рубрику на страницы районки. Ну что ж, я отправляюсь в путь…

Едем в Льяшево. Середина марта, но зима отстаивает свои права, пугает жгучим ветром и морозами. За окном автомобиля мелькают деревья, готовящиеся к пробуждению после долгого сна, небо, от того, что на нем нет ни облачка, кажется бездонным, и ярко, уже по-весеннему, ­светит солнце. 

Пока коллега работает по заранее намеченному адресу, решаю прогуляться по улице с советским названием Пролетарская в надежде встретить местных жителей и услышать от них повествование о прошлом села. Да, есть исторически верные данные, литература, но именно рассказы старожилов несут в себе ту неповторимую самобытность, которую не сможет передать никакая, даже грамотно ­написанная, книга.

К счастью, на пустынной в эту пору улице встречаю двух женщин. Сельчане, как правило, знают друг друга в лицо, ­поэтому мое появление вызывает у них неподдельное любопытство.

– «Авангард», смотрю, не читаете? – начинаю я разговор, заметив в руках женщин свежую прессу, но не разглядев районки. 

– Как это – не читаем? – в один голос отзываются сельчанки и демонстрируют «Авангард».

Представляюсь и интересуюсь, есть ли претензии к газете, спрашиваю, о чем нужно писать, какие темы они считают актуальными. «Нам все нравится, читаем с ­удовольствием», – говорят сельчанки.

Из разговора узнаю, что магазина в селе нет, но приезжают две автолавки – из Тетюш и Апастова, а одна из моих новых знакомых – бывший почтальон ­Татьяна Белова. На пенсии она недавно, по своей инициативе иногда помогает преемнице разносить прессу: несложно по пути домой закинуть газеты в почтовые ­ящики соседей.

Родилась она в селе Ямбухтино, вышла замуж за людоговского парня, а после окончания сельскохозяйственного техникума супруга направили в Льяшево работать агрономом в колхозе. В первое время Татьяна Александровна сидела дома с маленькими детьми, а как они немного ­подросли, устроилась на почту.

– Завпочтой была тетя ­Настя Козлова. Хорошая женщина, часы высиживать меня не заставляла, позвонит: «Тань, поч­та пришла». Пойду, сумку набью, а мальчишки маленькие со мной. Один – с одной стороны, другой – с другой. Сумки тяжелые были, иногда вся почта в раз не умещалась. А в 90-м году в школу перешла. Но школу закрыли в 2009 году, и я опять на почту вернулась, – рассказывает ­Татьяна ­Александровна. 
Улица Пролетарская – широкая и длинная, домов на ней жилых и не жилых примерно поровну. Одна из моих попутчиц поворачивает к своему дому, так что путь продолжаем с Татьяной Александровной вдвоем. 

– Здесь Горбуновы жили, а здесь – Тимофеевы,– указывая на покосившиеся ­избушки говорит Татьяна Александровна. – А вот почему село Льяшево назвали – точно не скажу. Говорили только, что мордва мокша его основали. Вот Елена Александ­ровна Ахтонова точно знает, ­когда село ­образовалось. 
Сельчане часто дают улицам свои, народные названия. Так, по словам моей собеседницы, Пролетарская в народе именуется Большой Чулишкой, есть еще Малая Чулишка, так как из Чуллы в Льяшево приезжали переселенцы, но не прижились, вернулись на родину, а названия к улицам так и прикипели. 
– Повыше, ближе к магазину, – Самодуровка. Говорят, там раньше жили самые богатые люди, – рассказывает Татьяна ­Александровна. – Улица ­Октябрьская – Захватовка. Мужики после пожара там зах­ватывали земли, чтобы строить дома. А пожар сильный был. Бабушка Матрена летом пироги пекла, и помело (инструмент, предназначенный для обметания печного пода перед посадкой выпечки. – Прим. авт.) выкинула во двор. Половина села так сгорела. С тех пор пословица есть: ­«Помело пол-Льяшева смело». 

Так, незаметно, за разговорами, добрели мы до дома Татьяны Александровны. Я пошла дальше, очень хотелось прогуляться по селу, и хотя бы примерно предположить, где жила та Матрена, по невнимательности которой в стародавние ­времена сгорела половина Льяшева.