ДМИТРИЙ ТУМАНОВ: «НА НАШЕГО РОССИЙСКОГО РЕБЕНКА ОБРУШИЛАСЬ БЕСПОЩАДНАЯ, ВСЕРАСТЛЕВАЮЩАЯ СУБКУЛЬТУРА АНГЛОСАКСОВ»

«Если на Советский Союз обрушился, к счастью, Beatles красотой своей, то на нашего российского ребенка обрушилась беспощадная, страшная, всерастлевающая субкультура англосаксов, которую целиком поддерживают ОРТ, ТНТ и такие передачи как «Дом 2», Comedy Club – гениальные, талантливые ребята, которые исповедуют юмор ниже пояса. Это, во-первых, растлевает, сужает кругозор, а во-вторых, разрушает духовность. Татарстан оставил в себе эту духовность», – констатирует Дмитрий Туманов.

В интервью гендиректору «Татмедиа» Андрею Кузьмину основатель и глава масштабного творческого движения «Созвездие» поведал историю рождения фестиваля в конце 90-х, рассказал о новой татарской Софи Марсо, назвал двух топовых татарстанских актрис, которые могли бы претендовать на «Оскар», и даже возмутился декретом одной из них. Туманов пояснил, почему считает, что нидерландская франшиза The Voice и ее российский аналог, шоу «Голос», учат жестокости, поразился отсутствием внимания к «Созвездию» со стороны промышленных гигантов и рассказал, почему нельзя проводить «Узгэреш жиле» в оперном театре, делать джазовые аранжировки татарских народных песен и переводить их на английский язык.

 
Дмитрий, 20 апреля в «Пирамиде» прошел финал 18-го фестиваля «Созвездие-Йолдызлык». Сейчас «Созвездие» – это огромное количество участников, тысячи детей, большое разросшееся движение. Расскажите, пожалуйста, о том, что представлял из себя фестиваль в начале пути, в нулевых?

Это был 98-й год, когда мы с Евгением Аладинским (в те годы артист театра им. В. Качалова, в будущем – худрук «Созвездия», основатель «Театра на Булаке» – прим. ред.) начали делать театр, как это ни странно, в 98-м году. Мы создали общественную организацию творческих работников «АРТИАС» города Казани и решили посмотреть, что у нас вообще в культурологическом поле происходит. Мы, как артисты Качаловской драмы, я, как секретарь комсомольской организации бывшей Качаловской драмы, один из неплохих актеров того времени 80-х, сыгравший более 50-ти ролей. И мы, как это ни странно, решили делать театр на фоне кризиса. Потому, что, действительно, только театр формирует нацию. Начали делать мы театр этот великолепный, кстати, с компанией «Эфир» – там был Платонов Дима, Алина Ивах, Юля Морозова, ну вообще, эфировский коллектив – он довольно доброжелательный и европейский, поэтому это было очень приятно делать. Мы достигли каких-то невероятных высот, и это было очень приятное время. Дело в том, что у Евгения Аладинского была одна из ведущих рекламных фирм. Ну а я-то тоже неплохой креативщик, у меня было время, в театр я решил больше никогда не возвращаться потому, что в театр приехал Славутский в 1994 году. А так как я все время был великим артистом, а великий артист должен работать только у великих режиссеров, я был первым артистом, который ушел из труппы, чтобы не видеть этого творчества.

И вдруг комитет комсомола (Комитет по делам детей и молодежи исполкома Казани – прим. ред.) в лице Игоря Леонидовича Савельева (в те годы – зампред комитета – прим. ред.), это известные в свое время чиновники настоящие. Я считаю, что на чиновниках вообще держится наше и любое государство. Когда меня спрашивают: кто герой нашего времени? Я считаю, что это чиновник. И я считаю, что это очень плохо, что о нем не снимают ни фильмов положительных, ничего, но это отдельная тема. И вот, нас пригласили вложиться, посмотреть умирающий какой-то фестиваль «Юная звезда». Был такой Колоколов (Валерий Колоколов – в 80-е продюсер и основатель нескольких музыкальных брендов в Казани – прим. ред.), он делал фестиваль TEEN STAR, потом он уехал покорять Москву, чиновники сами переформатировали его в «Юную звезду». И говорят: «Слушаете, у нас вроде фестиваль такой есть, он умирает, не могли бы вы, как мастера культуры и признанные ребята в этом отношении вложить в него средства, деньги и посмотреть, вдохнуть, может, какую-то новую жизнь.

Мы пришли, ужаснулись. Там уже где-то 50 человек, по-моему, пели что-то такое. И мы вложили туда свои деньги, начали делать полиграфию, пригласили Платонова (Дмитрий Платонов в те годы татарстанский телеведущий – прим. ред.). Но самое, знаете, пахнуло чем: сплошной совершенно коррупцией – если ты в клане, ты получаешь первые места. Даже не идет разговор о каких-то финансовых взятках жюри, дело в том, что по печальной традиции, если ты педагог или кафедры какой-нибудь доцент, твои ученики однозначно занимают все первые места. Плохой или хороший – не важно, жалко же, это же мой ученик… Благодаря этому получается страшное: разваливающееся совершенно государство и нравственная основа молодого человека, ребенка, – что все продается и все покупается, и твой талант ничего не значит. Это основа для этого лицемерия, когда граждане становятся не гражданами, а беспринципными людьми без чести, у которых в зависимости от ситуации два плюс два равно четыре, или девять, или ноль.

И что, значит, мне пришло в голову: я придумал как эту ситуацию спасти – я убрал всех педагогов. Наше первое требование к комитету – нам дают карт-бланш на все, раз мы инвестируем, никаких вопросов потому, что там падающая совершенно была структура. И я, в чем вообще была моя гениальность, я убрал всех педагогов. Я поставил журналистов. В жюри у меня была Ивах, Платонов был режиссером-ведущим, бессменным и сейчас. Я считаю, что успех «Созвездия» на 30-50 процентов – это талант Платонова, его мозгов, его видения мира. И дальше – «БИМ Радио», Дима Пивоваров, ребята с телеканала «ВарианТ» – Влад и Аделя. Что это дало? Во-первых, ребята сами отбирали и начинали бесплатно тащить в свои СМИ полюбившихся им артистов, так он получил серьезную поддержку «четвертой власти». Ушла коррупция. Это был первый в истории России фестиваль, из которого полностью ушла коррупция.

Благодаря этому к 2000 году из 50 человек у нас было около тысячи участников. Нам правда пришлось убрать номинацию «Вокальные ансамбли», потому, что это совершенно несочетающиеся жанры, и технически это невозможно делать: саунд-чек вокально-инструментального ансамбля занимает.. Отдельно нужно делать гала-концерт, а на это никто денег не выделяет, и до сих пор эта проблема не решена в Татарстане.

Все началось, когда великая Ирина Васильевна Терентьева и Ленар Касимович Сафиуллин, это управление внутренней политики раньше было – сейчас управление по национальным вопросам и связям с общественными организациями, они в нас поверили и пригласили 23 марта нашего великого, любимого бабая – Минтимера Шариповича, а 25-го были выборы президента.

Он пришел на этот фестиваль и сказал эту легендарную фразу: «Отныне я всегда буду присутствовать здесь через Фонд развития культуры при Президенте РТ». Я это записал на пленку и когда на следующий год Игорь Леонидович Савельев перешел замминистром к Марату Мансуровичу Бариеву (в те годы – глава Госкомитета по делам детей и молодежи РТ – прим. ред.), Игорь Леонидович сказал: «А давайте посмотрим, что там везде творится». Мы сказали, Игорь Леонидович поддержал, Марат Мансурович дал «зеленый свет» – и мы поехали по городам и весям, и снова ужаснулись от того, что происходит в регионах Татарстана. Если сын главы, или не дай Бог, внук главы, то это только первые места, не смотря на репертуар, не смотря на этот кошмар.

В 2002 году, когда конкурс стал республиканским, вы решили поехать посмотреть, что происходит в районах республики?

Да, мы поехали посмотреть. А как мы познакомились с Бариевым? В 1999 году, когда Путин в первый раз выбирался в Президенты, наша фирма была выбрана на тендерной основе как лучшая. Правда, Ленар Касимович нам подсказывал, как лучше работать в этом отношении. Мы были выбраны из 300 фирм рекламных, мы были одними из лучших политтехнологов по выборам. Помните, с плакатами, Алсу, из района в район ездили с выборной кампанией. У нас были хорошие очень деньги, и мы могли инвестировать их в бренд. Мы в первый раз выпустили кассеты в 2001 году – уникальный случай.

Фестиваль к тому моменту уже назывался «Созвездием»?

Да, с 2000-го года мы приняли такое решение. А когда в 2002-м году он стал республиканским, мы долго искали название, и он стал «Йолдызлык». Притом, было очень много (мнений) – мол, Йолдызлык – это так плохо звучит. Ничего, сейчас все хорошо звучит, прекрасно. Так вся эта легенда началась. Правда, меня потом вызывали в высокие кабинеты: «Снимите патронат Президента». Я говорю: «Нет, товарищи, давайте не будем, вот кассета. Президент сказал, не нам решать».

Потом мы поехали к Путину в 2001-м году на форум, спасибо тут нашему кабинету министров, Общественной палате – Терентьевой, где Владимир Владимирович Путин сказал: «Ребята, ситуация такая, вот вы – представители народа, гражданского общества, ребят, я до каждого феодала не дойду пешком, давайте, я вам делегирую полномочия и даю вам полностью поддержку для того, чтобы вы начали ломать эту старую систему».

Мы доложили об этом Минтимеру Шариповичу в 2002-м году, спасибо Марату Бариеву, он дал мне слово, я сказал, что отношение у нас к детям феодальное. Я тогда привел пример. Возьмем любого главу, отчасти это есть и сейчас кроме «Созвездия»: девочек, мальчиков берут в Новый год, все почему-то обязательно должны участвовать в мероприятиях бесплатно. Педагоги получают зарплаты за воспитание и просвещение, а не за то, что они обслуживают мероприятия республиканского, городского или районного масштаба в мороз и в жару. Но самое главное не в этом: новый год, детей вызывают, им ничего не платят, они морозят свои бедные попы в юбочках на морозе очень серьезном, а иногда и преступном морозе и преступно одетые, а рядом их сверстники – жарят шашлыки, продают водку и уезжают с мероприятий на «Мерседесах». Они же получают в лучшем случае треугольник с кофе, а иногда и просто треугольник без кофе.

То есть, вы говорите об использовании детских творческих коллективов для обслуживания мероприятий?

Да. Но они за это ничего не получают, а их сверстники, работая в других областях.. Я говорю: «Куда, Минтимер Шарипович, пойдут эти дети?». В лучшем случае, в юристы, они не останутся в культуре, вот в чем дело. В худшем случае, они пойдут в теневые клубы ночные, обслуживать, в том числе и наркомафию, и хорошим это не заканчивается. Но самое главное – они не пойдут в культуру. И что сделало «Созвездие» за эти годы? Благодаря вот этому свету, заботе, которой окружили Шаймиев, Минниханов, главы, в первую очередь. Конечно, основная нагрузка лежит на главах, прежде всего, организация. Сейчас я с восторгом говорю, например, Тыгин (Александр Васильевич Тыгин – глава Зеленодольского района РТ – прим. ред.) только на костюмы выделил 2,5 миллиона рублей. Главы деревенские – от полутора до трех миллионов вкладывают в «упаковку» своих детей: костюмы, пошив, приглашение мастер-классов. Рекорд был – шесть миллионов.

Итак, «Созвездие» зашагало, вы раскрутили глав, они почувствовали соревновательный момент…

Самое главное, они поняли, что мы не берем деньги, что это честно. Я вообще думаю, что у них какой-то тотализатор есть, главы настолько живут «Созвездием». Благодаря созвездию педагогический корпус, особенно молодых педагогов, стал очень высокого социального статуса. Это благодаря Минтимеру Шариповичу. Это было в 2002 году, тогда был пик строительства гражданского общества, он вышел и сказал: «Вот этой единственной организации я поручаю и наказываю, разрешаю подавать на звания педагогов, как видит именно Туманов». А почему? Потому, что система званий – она очень важна, вы знаете, вы – человек культуры, насколько это важно, насколько это иерархично.

И в материальном отношении.

И в материально, верно. Эта та же самая индийская система о кастах, но в отличие от Индии, где эти касты несменяемые, то в звании вы можете подниматься.

С главами понятно: где-то – амбиции и дух соревнования, где-то – мысли о процветании, отсюда и вложения в педагогов, в детей. Но что дает «Созвездие» детям? Отслеживаете ли вы судьбу ваших лауреатов?

Может быть, сейчас вы вызовите какого-нибудь врача из-за того, что я хочу сказать. Как я это вижу сейчас с точки зрения философского и культурологического развития ребенка. Что такое культура, что такое вера? Это абсолютная гармония. Сейчас англосакская культура, у них очень серьезные технологии духовного разложения территорий, которые они потом будут забирать себе. Если раньше на Советский Союз обрушился, к счастью, Beatles красотой своей, то на нашего российского ребенка обрушилась беспощадная, страшная, всерастлевающая субкультура англосаксов, которую целиком поддерживают ОРТ, ТНТ и такие передачи как «Дом 2», Comedy Club – гениальные, талантливые ребята, которые исповедуют юмор ниже пояса. Это, во-первых, растлевает, сужает кругозор, а во-вторых, разрушает духовность.

Татарстан оставил в себе эту духовность. Дети с 4-ех, с 5-ти лет, участвуя в «Созвездии», благодаря педагогическому корпусу, благодаря нашим советам.. Наша заслуга в чем? Мы держим очень высокую планку: советуем, рекомендуем, сюда приезжают ведущие мастера культуры, ездят по деревням и объясняют педагогам, что нужно делать, больше нигде этого нет, и в Москве этого нет. У меня сейчас сын ВГИК заканчивает с красным дипломом, там вообще мало осталось педагогов в Москве. Нулевые и 90-е выбили связь поколений, очень плохая ситуация с педагогическим корпусом. И вот эти лучшие педагоги мира в наших татарских деревнях дают мастер-классы. Например, Алина Ивах – одна из выдающихся певиц сейчас, Дима Платонов проводят мастер-классы в Лениногорске, люди плачут, педагоги плачут от уважения, от полученных знаний. Ребенку все это передается, любовь.

В детском сознании остается, что Президент любит их родителей, даря эти денежные призы, на которые люди могут существовать полгода. У нас первый грант – 50 тысяч рублей, извините меня, это большая зарплата, это большое подспорье для семьи. Педагогам будут завтра вручаться премии (1 июня в Кабмине РТ прошло традиционное награждение победителей «Созвездия» государственными стипендиями Президента РТ – прим. ред.) – 50 тысяч рублей. Президент РТ и Асгат Ахметович (Асгат Ахметович Сафаров руководитель Аппарата Президента РТ – прим. ред.) подготовил планшеты. Ребенок понимает, что он окружен любовью и заботой, в Татарстане благодаря «Созвездию» создана идеальная модель государства – ребенок знает, что вот подпись Президента под дипломом, вот Премьер-министр, и сам Президент вручает. Дети видят, что заботой окружены главы, их родители востребованы, их педагоги обласканы. А что еще нужно для счастливого государства? Татарстан в этом достиг утопии. Другое дело, что это не все понимают.

Дмитрий, то есть вы считаете, что «Созвездие» – это некий последний культурный барьер от тлетворного влияния Запада?

Тлетворного влияния, совершенно верно.

Давайте поговорим о победителе фестиваля этого года – певице из Шемордана Зилие Вафиной, расскажите, пожалуйста, об этой девушке, что ее ждет в будущем?

Зилия Вафина, я считаю, – это современная Софи Марсо, это эмоциональная татарская, великая артистка. Вообще, я считаю, что у нас сейчас не существует такого института, в котором бы она могла (развиваться). Нации всегда в культуре определялись наличием трагических артистов, по крайней мере, в нормальных в тоталитарных хороших режимах, я все-таки думаю, что по убеждениям «Созвездие» – это такой проект. Вот, например, помните эпоху Стрельниковой, эпоху Комиссаржевской, эпоху Софи Марсо, и прочих? Вот в Татарстане сейчас есть две величайшие актрисы, которые могли бы получить «Оскар». Я считаю, что вообще в этом направлении республике нужно работать, я считаю, здесь нужно меньше спорта и больше «Оскара». Великие актрисы рождаются раз в 100 лет, к сожалению, это так.

Так вот – это Сибгатуллина-Минакова, которая сыграла в «Письмах», она «созвездинка» тоже, лично устраивал ее к Фариду (Фарид Бикчантаев – главреж театра им. Г. Камала – прим. ред.) в свое время из Алексеевского района из деревни. (Речь об актрисе Камаловского театра Гузель Сибгатуллиной, исполнившей главную женскую роль в сериале телеканала ТНВ «Неотосланные письма» по сценарию татарского классика Аделя Кутуя). Она – гениальная совершенно трагическая актриса. Все нужно сделать, чтобы пока не ушла ее молодость, а ей уже 30, она закончила режиссуру у Михаила Борисова (завкафедрой эстрадного искусства РАТИ-ГИТИС – прим. ред.), она может получить актерский «Оскар».

А Зилия Вафина – это, не случайно Борисов ее увидел, прослушал и говорит: «Прошу всех остальных выйти», ну – претендентов на места в ГИТИСе, «Зиля, хочешь ли ты в «Щуку?» (Театральный институт имени Бориса Щукина – прим. ред.). Он сейчас занимается ее судьбой, 18-го был второй тур, он привез ее, показал мастеру, сейчас третий. Вроде, добро получено. Если сейчас будут еще проплаты, там бюджетных мест пять всего на курс, и, как правило, эти места не наши, а москвичей. Но Зилия – это потрясающая актриса, она актриса и комедийного жанра – характерная, блестящая. Обычно, когда гран-при обсуждается, это инфаркты, это полгода мы не разговариваем, споры. У нас есть блок молодежи – Сафарова, великие наши будущие театральные деятели, они и сейчас великие, и консерваторы есть. (Диана Сафарова – дочь главы Аппарата Президента РТ, соучредитель Фонда поддержки современного искусства «Живой город» – прим. ред.). Здесь же все было железно. Я говорю: «Может, мы рассмотрим несколько кандидатур?». Но была только одна.

Дмитрий, из каких источников сегодня складывается финансирование «Созвездия», помимо субсидирования глав районов? Есть ли бюджет, и хватает ли этого бюджета?

Спасибо огромное за этот вопрос. Как-то Ильдар Шафкатович Халиков (Премьер-Министр РТ с 2010 по 2017 год – прим. ред.), я боготворю этого человека, огромное спасибо ему за все, что он сделал для будущего республики. Бюджет очень маленький. Халикову я благодарен за то, что от 40 он довел бюджет до 89 миллионов. Это дало фестивалю возможность увеличить количество мастер-классов и дней проведения фестиваля. Вот видите, я здесь сижу с оперированными ногами, к сожалению, это – профессия сидения в жюри, 300 номеров в день просматривать. Вообще, существует недопонимание: 280 номеров в день жюри не имеет право просматривать, мы на протяжении пяти лет уже просматриваем по 250 номеров, увеличивая дни. Соответственно, увеличивается оплата членам жюри, аренды помещений, свет-звук. Вот, например, в районах прослушивания проходят по три дня, и все время со светом. Ребенок входит в мир волшебства, не в черное пространство, где стоит дежурный свет на отборочных, он входит сразу в роскошь, это незабываемая красота. Раньше у нас смета была на 4,5 тысячи детей в финалах, а сейчас в полуфиналах – 22 тысячи человек, это же неимоверно, согласитесь, это нужно смотреть все. В среднем жюри просматривает в районах 180 номеров в день. Это можно делать? Нельзя!

Сувенирная продукция – кто-то говорит: «А, может, не надо?», у нас проверяющие органы говорят: «А зачем вам московское жюри?». После этого, конечно, хочется уехать из республики, я ведь советники министра культуры Республики Крым, но я не могу уехать от детей. Конечно, это оскорбление, такие вещи тяжело переносятся. Вот Путин сказал, что это – лучшая система, и это нужно всем регионам, это лучшее украшение России. Президент получает орден из рук Астахова за лучший проект по защите детского таланта…

Мы уходим от темы – то есть, бюджета не хватает? Сколько нужно?

Нам для счастья нужно 108 миллионов рублей, не считая муниципальных этих (имеется в виду вложений районных бюджетов на подготовку детей для прослушиваний – прим. ред.). В этом году бюджет был 66 миллионов рублей, его снизили с 89-ти до 66-ти, но оставили рассмотреть на июль. Благодаря поддержке президента РТ и Премьер-Министра 19 с чем-то должны добавить. Бюджет должен быть 108 миллионов рублей, мы должны смотреть не больше 80 номеров в день. Потому, что мы даже не успеваем обсуждать, конечно, и качество уходит.

Мы уже немного касались этого вопроса – вы выразили свое мнение по поводу передач, которые «затуманивают мозги». Шоу типа «Голоса», на ваш взгляд, это что? Коммерческий проект, эксплуатация детского таланта или поиск талантливых детей?

Организаторы этого проекта знают мое мнение, многие из них сидят у нас в жюри. Я что хочу сказать: в этой системе дело ведь не в бизнесе, дело в том, и я Минтимеру Шариповичу об этом говорил при нашей встрече, система «Голоса» – эта страшная вещь. Потому, что вот эта нидерландская франшиза The Voice, она учит жестокости. В чем заключается, вообще, культура и сохранность цивилизации? В наших святых вещах – это милосердие, доброта, которые воспевают все религии. В «Голосе» жестко нарушается, специально воспитывается нарушение тандема педагог – ученик. И это самое страшное в «Голосе»: он учит, что сам педагог набирает их 16 человек, и он сам их уничтожает. Это же варварская, изуверская жестокость. Во всех религиях – исламе, православии, буддизме – между учеником и педагогом существует неразрывная связь, и когда прерывается эта связь, и мир разрушается. Он его не выбрал – он сделал его неудачником. И самое главное, у них нет возможности реабилитироваться. И это вспыхнет в 40 лет: «Ты же неудачник, не прошел», – скажет муж, скажет врач. Все это на 140 миллионов (транслируется).

Бессовестные люди там, мне рассказывали о Меладзе, например. Была ситуация недавно: наша великая Хайриева (11-летняя Эмилия Хайриева из Мамадыша принимала участие в 5 сезоне шоу «Голос.Дети» 2018 год – прим. ред.) участвовала, трое девочек пело, выбрали слепую девочку, дай Бог, Меладзе выбрал. Но с Хайриевой он присваивает себе звание педагога, занимаясь с ней один раз – на минуту, и второй раз – на минуту. Если вы девочек отчислили из конкурса, вы что, не можете значок ей сделать, подарить? Чтобы осталась хоть память какая-нибудь. Притом, родители платят за все – за оркестр, за проживание, за все. Но этот проект создан для того, чтобы уничтожить наши духовные ценности, потому что Януш Корчак в пример всем педагогам идет в Освенцим, эсэсовцы ему говорят: «Не надо, вы что? Пусть дети-евреи едут одни туда. Вы не должны входить в этот вагон». Он сгорел в печах Освенцима. А у нас берут наших детей, уничтожают, и учат других педагогов быть жестокими. Этот проект не сертифицирован ни Министерством культуры, ни Президентом Путиным, ни Министерством образования. А сертифицированный проект «Созвездие» из Москвы ни одного гранта не получил, ни одного.

Если бы вы задали вопрос про меценатов: я считаю, что это плохо очень, что искренне никто ни одного раза не предложил «Созвездию» помощь. Очень много проблем у «Созвездия». Например, приходится переформатировать бюджеты, когда у ребенка супер-одаренного случилась какая-то катастрофа в жизни. Мы советом собираемся, изыскиваем деньги. Благотворительные мероприятия огромные в воинских частях мы закрываем из своих порой денег. Ни один человек не обратился с просьбой: «А, может быть, чем-нибудь помочь?».

Может быть, стоит создать специализированный фонд, призвать людей, рассказать им о том, на что пойдут деньги?

Я не хочу уже больше. Я начинал «Созвездие» в 38 лет. У нас Минтимер Шарипович, указ есть Президента, – все ведущие структуры бросили. «Татнефть» дает нам 3,5 миллиона рублей на питание детей, спасибо им огромное. На этом я заканчиваю – спасибо огромное. Это просил министр спорта Леонов, поддержал эту просьбу Президент Минниханов, просили девять – дали 3,5, спасибо огромное. Так вот, меня эта ситуация волнует и изумляет. Ну, тут, я объясню, почему: потому что мое лицо, в представлении нормального человека моя фактура не ассоциируется с лидером детского движения. Все, наверное, привыкли, что у нас детьми занимаются старые бабушки…

С меценатами понятно, давайте о перспективах поговорим. Каким вы видите «Созвездие» в будущем? Возможно, будете подключать другие регионы, есть ли такие планы?

Нет, нет, я и Минтимеру Шариповичу сказал, что это наш закрытый татарстанский бренд, это наше сокровище. Что я хочу сказать. В чем опаздывает Татарстан? Да и вся Россия опаздывает. Нам нужны театральные кластеры. Я считаю, что только театр делает из населения нацию. Это должен быть кинотеатральный кластер, где снимаются сериалы, которые должны заполнять телеканал ТНВ, блестящие сериалы о молодежи, которая едет из деревень и возвращается в деревни. Я серьезно говорю: там должно быть именно это, все мечты нашей прекрасной республики должны быть осуществлены руководством именно через этот кластер. Как «Голливуд» – он же делает «американскую мечту», внедряет в сознание миллионов. Мы должны внедрять «татарстанскую мечту» через кинотеатральный кластер и радио.

Но все, что «Созвездие» генерирует, – это все-таки ближе к шоу-бизнесу, к эстраде, к танцам. И человек, который хорошо танцует и поет, не обязательно будет хорошо играть, вы же знаете это как профессионал.

Во-первых, у нас 78 человек закончило ГИТИС, у нас люди шатаются по улицам вообще-то, ну, кроме тех, кто поет в «Ла Скала», в «Созвездии».

Почему «шатаются», они не востребованы?

Ну, я называю это – шатаются. Буранов – он уже сейчас мультимиллионер у Лепса «из семьи», как говорится: он ездит в Австралию, в Англию на гастроли (24-летний Данил Буранов родом из Зеленодольска, победитель «Созвездия», окончил РАТИ-ГИТИС в 2015 году, мастерская Анатолия Васильева, участник 6 сезона шоу «Голос» – прим. ред.). Я считаю, что это – шатается. Я считаю, что он должен играть Тима Талера (герой повети Джеймса Крюса – прим. ред.) в Татарстане, и оклад у него должен быть 200 тысяч ежемесячно. Я считаю, что Рузиль Гатин (выпускник «Созвездия» еще 2003 года, оперный певец, который в прошлом году дебютировал в «Ла Скала» - прим. ред.) должен петь здесь, это итальянцы должны приезжать сюда слушать его голос, пусть один раз съездил туда на гастроли и достаточно. Я считаю, что Минакова должна играть каждый день Клеопатру, а не находиться в декретном. Я-то знаю все процессы, раньше она играла главные роли в Камаловском, а сейчас она не играет, хотя у нее есть силы и возможность.

Я человек – перфекционист и хочу сказать, в чем трагедия Казани и Набережных Челнов: у нас должно быть минимум 20-40 театров, у нас очень мало театров. Тем более оперный часто на гастролях. Да и в оперный рядовой студент не может купить билет, дорого очень. У нас нет театра-оперетты, у нас нет театра мюзикла – музыкального театра. Но, я думаю, что необходима именно кинотеатральная индустрия со съемками и видеопродукции, и всего.

Дмитрий, у нас сейчас бурные обсуждения и дебаты идут вокруг такого института как татарская эстрада. Было и сейчас есть много полемики, особенно в связи с основанием фестиваля «Узгэреш жиле». Рассматриваете ли вы «Созвездие» как отправную точку «Ветра перемен»? Вы уже 18 лет работаете, почему «Созвездие так и не стало подпиткой для татарской эстрады?

Вы сейчас затронули очень серьезный вопрос, на который надо отвечать либо честно, либо вообще не отвечать. Я постараюсь в части «Созвездия» ответить. «Созвездие» – это лучший культурологический и красоты неимоверной бренд мира. В 2010 году был концерт «Созвездия» во МХАТ, и Президент РТ присутствовал на этом. Так вот я четвертый год уже предлагаю сделать концерт в Москве с татарской компонентой. Я не нахожу поддержки.

Что касается «Созвездия», я не понимаю, почему нас не показывают ни в Париже, ни в Нью-Йорке. Хотя МИД разговаривал о том, чтобы эти концерты были. Я считаю, что если бы кто-то увидел «Созвездие», именно татарский компонент, эти великие совершенно работы нашего педагогического корпуса, это был бы прорыв культуры Республики Татарстан, имиджа. Это будет принято. Я вам показатель только озвучу: на концерте во МХАТе присутствовало все Щукинское училище вместе с ректором Князевым, Гнесинка вся была и ГИТИС вместе с ректором. Но самая высокая оценка работы моей была, когда выходили двое ребят и парень девчонке сказал: «Разве после этого можно говорить о каком-то кино?». Я не понимаю, почему это национальное достояние Татарстана не транслируется и обходится без внимания.

Я очень благодарен нашей Венере Ганеевой, народной артистке, и Рауфалю Сабировичу (Рауфаль Мухаметзянов директор Татарского академического государственного театра оперы и балета им. М. Джалиля, генпродюсер «Узгэреш жиле» – прим. ред.) за то, что там где-то 50 процентов «созвездинцев» поет. На второй (сезон), к сожалению, меня не пригласили, а вот первый я видел, спасибо Айдару Сулейманову (татарстанский певец– прим. ред.), я сидел в первом ряду. Сложно говорить, неоднозначно это. Очень серьезным должен быть культурологический анализ и очень серьезный профессионал судить. По поводу того, что я видел в оперном театре (площадка проведения «Узгэреш жиле» – прим. ред.): во-первых, этот фестиваль нельзя делать в оперном театре. Это разные жанры.

Но у нас, к сожалению, пока нет другой площадки

Мы с вами все-таки образованные люди в отношении культуры. Сразу диссонанс: оперное классическое искусство не соответствует жанру исполнения. Плохо, что актеры находятся далеко, неправильная расстановка оркестра, бэки (бэк-вокалисты) не бывают на первой линии в плохо пошитых рубашках, а станок сзади стоил ровно три тысячи рублей. Тогда нужно делать дорожку, по-другому драпировать весь театр – вынос надо дорожки делать, потому что она далеко, я все время напрягаюсь, я плохо вижу мимику.

И последнее, что бы я хотел сказать. За 20 лет я, наверное, стал, и могу себе позволить со своими званиями сказать, что все, что сейчас составляет радость моей жизни в мои 55 лет, это звучание великой народной татарской песни. Я недавно «Сандугач» слушал, не знаю, может быть, я в маразме уже, но плачу. А это очищение. Что такое искусство, культура? Это очищение, катарсис. Вы знаете, что такое хороший спектакль? Человек выходит со спектакля и молчит, он не может говорить, это очищение, ошеломление от сопереживания. Я анализировал, у меня не было чувство сопереживания (после «Узгэреш жиле» – прим. ред.). Я против «шляп» в оперном театре и, вообще, на сцене, в любом виде. Это у нас все уже – ночной клуб. Ну не соответствует эстетика оперного театра эстетике джаза. Было очень много удачных вещей. С другой стороны, я против того, что мы ищем 20-е и 30-е года везде – в костюмах, в подаче материала, в эстетике.

А самое главное, что недопустимо – можно только у себя дома или в экспериментальном классе института культуры, консерватории транскрибировать народную татарскую песню в джазовую вариацию. Это может быть только для своего внутреннего потребления профессионалов. Культурный код неприкосновенен – это азбука строительства государства. Есть святые вещи, аксиомы, культурный код. Татарская песня, как и русская народная песня, как и украинская народная песня, грузинская народная песня – эксперимент может быть, но только эксперимент. Культурный код народной песни неприкосновенен – не надо джазовых обработок. Это мое личное мнение. Хотя это может быть и гениально, блестяще, но я считаю, что это эксперимент на один раз.

Фестиваль «Узгэреш жиле» уже анонсировал, что в новом сезоне прозвучит татарская песня на английском языке.

Зачем?

Для вхождения нашего культурного кода в международное пространство. Мир говорит на английском языке. Я вам сейчас поясняю логику организаторов.

Нет, не правда, мир не говорит только на английском. Во Франции на английском не говорят, в Италии – тоже нет. Нет, это не правда. Вы меня извините, пожалуйста, можете меня выгнать из республики, эта психология всегда.. Я не знаю, как это правильно назвать, чтобы не обидеть никого – вторичная психология, ущербная какая-то. Татарская музыка велика. Это проблема англосаксов, что они ее не (понимают). Это их проблема – эгоизм семейный, их проблема – гомосексуализм, их проблема – сатанизм, который они сейчас пропагандируют. Это распад их цивилизации. Зачем нам чистейшую татарскую песню транскрибировать в английском? Ну, если лично королева Англии попросит…

Я понял вас – вы выступаете за неприкосновенность культурного кода. Выход вы видите в поддержке и воспитании одаренных детей, то есть в «Созвездии»?

Не только. Я считаю, что нам нужно собрать серьезное совещание элиты татарстанской культуры. Президент, кстати, уже давал поручение, но в связи со сменой министра образования оно не было выполнено. Он говорит: «Давайте лучших творческих менеджеров обучим в лучших вузах мира». Мы провели работу, собрали 13 человек со всей республики, и тут ушел Гильмутдинов (Альберт Гильмутдинов на посту министра образования и науки РТ с 2009 по 2012 год), пришел Фаттахов (Энгель Фаттахов министр образования и науки РТ с 2012 по 2018 год – прим. ред.).

Это давно уже было. Сейчас пришел новый министр культуры. Возлагаете ли вы какие-нибудь надежды на Ираду Аюпову?

Конечно, Ирада Хафизяновна – блестящий совершенно экономист, менеджер. Я что хочу, уже и Асгату Ахметовичу об этом писал. Вот я лауреат премии Правительства России в области культуры, я это звание ни у кого не просил и не покупал. И меня нет ни в одном совете. Со мной не советуются ни по одному вопросу. Вы первый человек, Андрей, спасибо вам огромное, который задал серьезные, важные, волнующие культуру вопросы. Со мной никто не консультируется по культуре, хотя я член приемной комиссии ГИТИСа. В Москве я принят, и мое мнение ценно.

Ваше мнение, ваша позиция – это ваше детище. Поэтому вы можете молчать, за вас говорит ваше «Созвездие». Спасибо за разговор.