О хлебном пайке и масле

Но в кольце блокады осталась ее бабушка Клавдия Гаврилова. О жизни в осажденном городе можно узнать из писем, которые писала женщина дочери Антонине и внукам.

10 октября 1941 года. «Милая Тонечка! Получила открытку, из которой узнала, что тебя обокрали. Ты не подумай, что я мало горюю о краже. За последнее время так нервы притупились, что я даже самые ужасные новости уже не так переношу, как это было раньше. Я как деревянная стала, почему - тебе, наверное, понятно. Ведь Ленинград - фронт, а на фронте все бывает».

В каждом письме Клавдия Михайловна переживает за здоровье дочери и внуков, о себе рассказывает мало. Вероятнее всего, чтобы не беспокоить родных.

22 декабря 1941 года. «Я пока здорова, следовательно - жива. За последние две пятидневки бандиты нас не бомбят, наверное, опомнится не могут, так наши им жару поддают.

Я сейчас сижу в парткоме, осталась ночевать, так как развезло все и пути не вижу, да и не могу, сегодня на работу и так еле пришла. Решила, если не будет лучше, то всю пятидневку домой не пойду. Тут светло, тепло и вода есть. Дома все другое».

24 января 1942 года. «Сегодня у меня настроения и силы лучше - прибавили хлебный паек, получили масла немного и песку, все проклятые фашисты. Когда их уничтожат, мы опять заживем и, может, увидимся. Я мечтаю, что возьму отпуск и приеду за вами. Какое это будет счастье! Я не могу дождаться. Несмотря на наши трудности, мы головы не вешаем и уверены, что все плохое позади и трудности, какие еще остались, переживем с честью. Недаром мы живем в городе имени Ильича».

Клавдия Михайловна так и не увидела дочери Тонечки и внуков. Она умерла 7 марта 1942 года.